Суббота, 18.05.2024, 15:32 | Приветствую Вас Гость

Мой сайт

Главная » 2014 » Июнь » 27 » К 100-летию начала Первой мировой войны: Мясо пушеч

00:23

К 100-летию начала Первой мировой войны: Мясо пушеч

В преддверии грядущей знаменательно-скорбной даты (28 июля 2014 года) «Читательская гостиная» открывает цикл публикаций «К 100-летию начала Первой мировой войны», в которой В.М.Мешков будет представлять книги, посвящённые той роковой эпохе.

Федосеев С.Л. «Пушечное мясо» Первой мировой. Пехота в бою. — М. : Эксмо : Яуза, 2009. — 572, [1] с. : ил., табл.; 21 см. — (Великая забытая война). — Библиогр.: с. 563—571. — ISBN 978-5-699-36759-7 (в пер.)

Семьсот уж дней, как братья братьев бьют
В залитой кровью траурной Европе
День изо дня, как дикий скотобоец
Скотину день из дня привычною рукой
Бесстрастно режет. И со всех концов —
Из Азьи, Африки, Америки, Австральи —
Отвсюду мясо человеческое шлют
На бойню мировую, и штыки,
И бомбы льют во всём безумном мире…
Иван Горбунов-Посадов. 1916

Вполне циничное понятие «пушечное мясо», употребляемое применительно к солдатам, посылаемым на убой, восходит ещё к Шекспиру, который в пьесе «Король Генрих IV» вложил в уста Фальстафа выражение: «пища для пороха». Много позднее, в 1814 году, после вступления союзных войск в Париж, французский поэт Франсуа де Шатобриан в памфлете «О Бонапарте и Бурбонах» писал о годах правления Наполеона: «Презрение к человеческой жизни и к Франции достигло такой степени, что новобранцев называли сырьём и пушечным мясом (chaire a canons)». А если бы Наполеону и нашему Александру I ещё и пулемёты!..

Первая мировая война привела к подлинному перевороту в военном деле. Речь не только о боевой авиации, танках, отравляющих газах и т.п. — в ходе войны радикально преобразился даже такой старейший род войск, как пехота: к традиционным винтовке и штыку прибавились принципиально новые системы вооружения и защиты, разительно изменились тактика и связь, снабжение и управление, боевая подготовка и способы взаимодействия войск, их облик и фронтовой быт. Неизменным осталось главное — роль пехоты на поле боя: от неё по-прежнему зависел исход сражений, операций и целых кампаний, на её плечи ложилась основная тяжесть боевых действий, и если уж говорить о «пушечном мясе» Первой мировой, то это была в первую очередь пехота: три четверти всех потерь русской армии пришлось именно на неё. Но, как убедительно показано в книге С.Л. Федосеева, русская пехота не только гибла, но и воевала. Мужественно, упорно и, насколько это удавалось, умело.

Семён Леонидович Федосеев — известный историк вооружений, автор многих книг по становлению и развитию отечественного оружия начиная с конца XIX века до наших дней: «Танки Первой Мировой»; «Пулемёты России. Шквальный огонь»; «Снайперские винтовки»; «Пистолеты и револьверы в России»; «Пулемёты Русской армии»; «Калашников»; «Спокойно! Стреляю»; «Оружие современной пехоты: иллюстрированный справочник»; «Уникальное и парадоксальное стрелковое оружие: иллюстрированный справочник»; «Оружие спецназа»; «Техника: энциклопедия»; «Оружие Победы» (последние четыре издания — в соавторстве) и др.

Книга «“Пушечное мясо” Первой мировой. Пехота в бою» представляет собой популярный очерк тех изменений, которые происходили в вооружении, техническом оснащении и тактике пехоты русской армии с 1914 по 1917 год. Рассмотрены связанные с этим вопросы снабжения армии стрелковым оружием и средствами ближнего боя (винтовки, пулеметы, револьверы, ручные и ружейные гранаты, миномёты и бомбомёты), средствами индивидуальной защиты (стальные шлемы, бронещиты, противогазы), инженерными средствами связи, вопросы подготовки и обучения солдат и офицеров, обеспечения фронтового быта. Приводятся боевые примеры из различных операций на Русском театре мировой войны.

Автор использовал многочисленные архивные документы, исследования отечественных и зарубежных историков, мемуары участников Первой мировой, снабдил книгу разнообразными таблицами, фотографиями и рисунками.

Содержание [в генерализированном виде]

Предисловие
Часть 1. Вооружение, снаряжение, технические средства пехоты
[Двадцать специальных глав]
Часть 2. Комплектование, боевая подготовка, тактика пехоты. «Дух войск»
О комплектовании. — Об обучении и боевой подготовке. — О формированиях. — О тыловом снабжении. — Продовольственное снабжение. — Медицинское обеспечение. — Потери и кризис в людях. — Об отношении к солдату. — Об отношении к войне. — Об отношении к противнику. — Пехота ведёт бой. — «Поддай огоньку!» [пехота и артиллерия]. — «Противоаэропланная» оборона. — «Газы, братцы!» [противогазовая оборона]. — Пехота и бронесилы. — Некоторые итоги.

Необычная прежде всего длительность боя, ведущегося непрерывно, в то время как в прежние войны, в том числе и в Русско-японскую, бои велись лишь периодами, а остальное время было посвящено маневрированию, укреплению позиций и т.д. Необычайная сила огня, когда, например, после удачного шрапнельного залпа из 250 человек остаётся не получившими ранения всего 7 человек», — отмечалось в журнале заседания Главного управления Российского Красного Креста 14 сентября 1914 года (с. 314). Эвакуация раненых и больных достигла в войну необычайно больших размеров. По неполным данным, только с августа 1914 по ноябрь 1916 г. включительно с фронта в тыловые лечебно-эвакуационные учреждения были доставлены 5 812 935 больных и раненых офицеров и солдат, что в среднем в месяц составляло 116 896 человек (с. 320). Хорошо известен пассаж из дневника французского дипломата Мориса Палеолога по поводу его беседы с председателем Совета министров Штюрмером 1 апреля 1916 года: «Мне хотелось бы ему объяснить, что, при подсчёте потерь обоих союзников, центр тяжести не в числе, а совсем в другом. По культурности и развитию, французы и русские стоят не на одном уровне. Россия одна из самых отсталых стран в свете: из 180 миллионов жителей 150 миллионов неграмотных. Сравните с этой невежественной и бессознательной массой нашу армию: все наши солдаты с образованием; в первых рядах бьются молодые силы, проявившие себя в искусстве, в науке, люди талантливые и утончённые; это сливки и цвет человечества. С этой точки зрения наши потери чувствительнее русских потерь».

Высокомерное хамство французского дипломата, видимо, питалось всё же из отношения к русскому солдату, которое он наблюдал в самой России, а точнее — в её столице. Не зря в записке, подготовленной 28 членами особого совещания в ноябре того же 1916 года для доклада царю, говорилось: «Принцип бережливости людской жизни не был в должной мере воспринят нашей армией и не был в ней достаточно осуществлён… В армиях прочно привился иной взгляд, а именно, что при слабости наших технических сил мы должны пробивать себе путь преимущественно ценой человеческой крови»(с. 334—335). Рукоприкладство, грубость, презрительное отношение к «серой скотинке», конечно, имели место. Однако заявления вроде брошенного в середине 1917 года военным министром Керенским о том, что «в царской армии» солдат «гнали в бой кнутами и пулемётами… на убой», были скорее болтовнёй (если припомнить заявления современных либеральных историков о «войне, выигранной пулемётами заградотрядов», приходится признать, насколько они неоригинальны) (с. 331). На протяжении кампаний 1914, 1915 и 1916 годов русские солдаты показали многочисленные примеры мужества, терпения, стойкости, выносливости — исконных черт русской армии. Это давало русской армии силы с честью выносить борьбу с технически и организационно превосходящим противником. Остались интересные свидетельства противника о мужестве и решительности русского солдата. Вот что писал о нём, например, очевидец гибели 20-го русского корпуса в Августовских лесах С.Штайнер в берлинской газете «Lokalanzeiger»: «Он выдерживает потери и держится ещё тогда, когда смерть является для него неизбежной». Германский участник боев на Русском фронте записал в своих воспоминаниях о 1915 г.: «В течение нескольких часов весь передний край русских был под огнём нашей тяжёлой артиллерии. Окопы были просто перепаханы и сровнены с землёй, казалось, живых там не осталось. Но вот наша пехота пошла в атаку. И вдруг русские позиции оживают: то здесь, то там раздаются характерные выстрелы русских винтовок. И вот уже фигуры в серых шинелях показываются повсюду — русские поднялись в стремительную контратаку… Наша пехота в нерешительности замедляет темп наступления… Раздаётся сигнал к отходу…». «Его физические потребности невелики, но способность не дрогнув выносить лишения вызывает истинное удивление», — писал о русском солдате генерал вермахта Г.Блюментритт, обобщая свои лейтенантские впечатления 1915 года (с. 336—337).

В заключение отметим, что все книги С.Л.Федосеева написаны со спокойным мужеством и великолепным знанием своего предмета. Без толстовских причитаний и соплей — в отличие от того же Ивана Горбунова-Посадова («Марш смерти», 1915):

Вперёд, вперёд! На кресте вашей могилы,
Где свалят вместе убийц и убиенных,
Немцев и русских, французов и австрийцев,
Напишут прекрасные слова: «Братская могила», —
Трогательные слова — союз убийц и их жертв!
<…>
Вперёд, вперёд! а потом кресты сгниют,
И на ваших могилах вырастет крапива.
Но зато на ниве жизни поднимутся миллионы
Новых детей, новых юношей, которых отдадут мне,
Чтобы я сделала из них новое, свежее, прекрасное пушечное мясо!

В.М.Мешков. РГБ, ОКЧ. Февраль